ПЗРО под виноградниками Шампани

9 февраля 2018

Игорь Игин уже более полугода руководит Национальным оператором по обращению с радиоактивными отходами (НО РАО). Он рассказал «СР» о промежуточных итогах работы нацоператора и о важных проектах настоящего и будущего.

— В НО РАО вы перешли с поста главы департамента контрольно-ревизионной деятельности «Росатома». Что для вас было самым трудным или неожиданным?

— Деятельность предприятия мне была более-менее знакома. Когда я работал в департаменте контрольно-ревизионной деятельности госкорпорации, тесно сотрудничал с «РосРАО». Нацоператор по обращению с РАО был выделен в самостоятельную организацию в конце 2011 года, и наш департамент консультировал его руководство на этапе становления.

Когда я пришел в компанию, после анализа ситуации вскрылись две основные проблемы. Первая — отставание от графика строительства объектов окончательной изоляции РАО.

Наши предшественники пошли хрестоматийным путем при выборе площадки глубинного захоронения РАО — действовали последовательно. Сначала геологические исследования, выбор оптимальных площадок и только потом работа с местными властями и населением. Из-за этого в Красноярском крае сложилась такая ситуация: выбрав площадку с идеальными геологическими параметрами, мы столкнулись с сильным сопротивлением местной власти и населения, что затормозило проект строительства подземной исследовательской лаборатории (ПИЛ). Нужно было действовать параллельно — искать регионы, где геология позволяет строить ПЗРО и местные губернаторы заинтересованы в дополнительном субсидировании региона. Конечно, важно активно работать с местным населением. Самое главное, что нам удалось сделать за полгода, — это наладить диалог с местными властями во всех регионах присутствия. Я объездил все производственные площадки, достиг взаимопонимания с представителями муниципалитетов.

Вторая проблема — финансовая модель, выбранная при создании нацоператора. Не буду вдаваться в подробности, но получился парадокс: при наличии на счетах миллиардов рублей мы оказались убыточным предприятием. Нам не подходит стандартная система бухучета, она не учитывает нашу специфику. Пока мы не построим хранилища и не начнем размещать в них накопленные отходы, у нас не будет реализации средств, из чего следует, что мы убыточны, так как имеем только авансовые платежи. Скорее всего, потребуются соответствующие нормативные корректировки. Естественно, нам выгоднее быстрее начать изолировать РАО, а не откладывать на потом — инфляция съедает средства.

Период становления финансовой структуры НО РАО закончен, сейчас нужно заниматься строительством ПЗРО, взаимодействием с властями, продолжать выстраивать взаимоотношения с населением.

— Откуда набираете людей?

— Сильная команда ушла, приходится оперативно замещать людей, что создает некую разбалансированность в организации. Но мы уже практически сформировали новую команду и сейчас оптимизируем структуру управления под новые задачи. Поэтому обязательно наверстаем отставание от сроков.

Основной управленческий костяк — сотрудники департамента контрольно-ревизионной деятельности. На мое счастье, среди них хватает финансовых и технических специалистов, в том числе с опытом руководящей работы. А что есть опыт контрольной деятельности, так это сейчас в тренде. Мы оказываемся одним из самых продвинутых предприятий отрасли в этой части.

— Как идет реализация проекта ПИЛ?

— Этап проектирования уже завершен. Последние полгода мы занимались ревизией проекта. Нашли несколько моментов, которые позволили на начальном этапе строительства сэкономить до 0,5 млрд рублей. Например, при подготовке площадки необходимо срыть часть горы, скальную породу по проекту предполагалось увозить за 10 км и где-то отсыпать. Следующим этапом требовалось закупить щебень, чтобы сделать насыпь для прокладывания железной дороги. Мы посчитали логичным использовать полученную при выравнивании площадки скальную щебенку, сразу отсыпать ее под будущую железную дорогу.

Еще мы пересмотрели этапность создания пункта окончательного захоронения долгоживущих ВАО и САО. Выделили этап функционирования этого объекта как подземной исследовательской лаборатории — к 2025 году она должна быть построена, параллельно и по итогам строительства проведем комплекс исследовательских работ по определению возможности финальной изоляции ВАО в Нижне-Канском гранитоидном массиве. РАО в этот период не будут размещаться в лаборатории. Исследования по плану продлятся до 2030 года, но если этого будет недостаточно для обоснования безопасности, работы по изучению массива будут продолжены.

ПИЛ-макет.jpg

— Стоимость проекта изменилась?

— По ФЦП ЯРБ-2 до 2025 года сумма остается неизменной — 24 млрд рублей. Но деньги надо экономить, так как невозможно все учесть. Например, когда мы разговаривали с учеными из ИБРАЭ, нашего академического института, выяснилось, что денег на исследования по программе не предусмотрено. Поэтому будем их искать за счет внутренних резервов. До середины следующего года внесенные в проект изменения должны пройти госэкспертизу, такой порядок. Поэтому со второй половины 2018 года начнем проводить конкурсы на строительство основных зданий. Пока провели конкурс на строительство линии электропередачи, который выиграл «Элерон».

— Что будет с лабораторией, когда ее построят?

— Наблюдение будем вести, как французы (речь идет о геологическом хранилище радиоактивных отходов Cigeo. — «СР»). Изначально предполагалось, что помещение ПИЛ будет заполнено контейнерами с РАО, но сейчас возникла идея и после 2030 года, в случае превращения объекта в репозиторий РАО, оставить лабораторную часть как постоянно действующий объект и открыть ее для посещения — водить экскурсии, показывать людям, как она устроена, что изучают ученые. А рядом будет все то же самое, только уже действующее хранилище.

— А с общественностью как работаете?

— Мы выстраиваем деятельность на принципах прозрачности и открытости, поэтому будем создавать информационные центры в регионах присутствия. В Железногорске ГХК выделил нам помещение, где будет базироваться наш филиал. В центре города откроем информационный центр для населения. Там будет наглядно показано, как устроена подземная лаборатория. Будет много информации о том, какие исследования ведутся, какие барьеры безопасности используются. Будем рассказывать про радиацию, откуда она возникает. Может, сделаем даже мини-лабораторию, чтобы школьники могли сами проводить исследования. Подобный информационный центр «Росатома» я видел в Мерсине в Турции, там доступным языком рассказывают про АЭС «Аккую», он пользуется популярностью у населения. Проектируем наш центр так, чтобы жители Железногорска не только получали там информацию, но и использовали его для проведения конференций, общественных слушаний и т. д. Торжественно перерезать ленточку планируем к следующему Новому году, устроим в центре елку для детей.

Задать вопрос